В. Смирнов
«Сигнал с Марса»
Источник: газета «Правда», 8 декабря 1971 г., стр. 8.
В тот час в аппаратном зале, куда поступает радиоинформация с автоматической станции «Марс-3», было необычно людно. Сюда пришли специалисты из других помещений центра, ученые, еще несколько минут назад сидевшие над картами далекой планеты. Все молча смотрели на стойку, вернее на белый квадрат ее окошка. Под стеклом медленно ползла вниз бумажная лента. Электронное «перо» оставляло на ней множество точек, образующих хаотичные узоры. Время тянулось словно в такт с едва заметным движением ленты. Но вот они исчезли, и на ней появились первые «осмысленные» и, как говорят радиотехники, «упорядоченные» сигналы.
— Сигнал пошел! — воскликнул кто-то.
В комнату, где обосновались ученые-марсологи, заглянул специалист — ему надо было согласовать какой-то вопрос с руководителем научной группы. Ученый с присущим ему спокойствием и вежливостью сказал:
— Извините, сейчас не могу. Сигнал идет…
Слова прозвучали так, будто разговор касался одного из очередных лабораторных экспериментов. А между тем речь шла о первом сигнале, поступавшем с первого марсианского спускаемого аппарата, который находился на огромной, продуваемой неземными ветрами, равнине.
«Сигнал идет» — это означало, что в истории мировой космонавтики начался новый этап.
Но вдруг сигнал неожиданно пропал. На ленте снова пошли беспорядочные надоевшие всем узоры. Аппаратура продолжала работать. На своих постах оставались дежурные операторы.
Мысленно проследим прошедшие события.
На заключительном этапе автоматическая станция «Марс-3» начала серию маневров. От станции отделился спускаемый аппарат и устремился к планете. А станция «Марс-3» в заданное время затормозила свое движение ровно настолько, чтобы перейти на орбиту еще одного искусственного спутника Марса.
Вероятно, с нее было бы видно, как первый марсианский посадочный аппарат приближался к загадочной планете. Вот он вошел в верхние слои атмосферы. Хотя газовая оболочка Марса разрежена, при огромной скорости, с которой двигался аппарат, она словно бы сгущается.
Все ближе поверхность планеты. И как бы оберегая посланца от ее негостеприимной встречи, над аппаратом развернулся парашют. Думаю сейчас о картинах художников-фантастов, пытавшихся изобразить марсианские пустыни. Пыльные смерчи, вздымающиеся на километры, красноватая, безжизненная равнина, с обрывистыми скалами на горизонте. А вскоре первый марсианский аппарат коснулся каменистой равнины, освещенной далеким Солнцем. Развернулась антенна, марсианский аппарат послал первый сигнал человеку на Землю.
Это произошло около 10 часов утра по марсианскому времени в южном полушарии, в разгар марсианского лета. Если смотреть в телескоп с Земли, то район посадки можно различить по двум, пожалуй, наиболее светлым «пятнам» на Марсе, которым астрономы дали причудливые названия — Электрис и Фаэтонтис.
Рассказывает один из создателей марсианского аппарата: давление атмосферы Марса составляет примерно три — пять миллибар, что на Земле соответствует давлению на высоте около 30—40 километров. Садиться на такую планету можно по-разному — с помощью тормозных двигателей, парашютных систем или их комбинаций. Но если на Луне сила тяжести в шесть раз меньше земной, то на Марсе — только в два с половиной раза. Выручает атмосфера, т. к. несмотря на мизерное давление марсианской атмосферы, ее можно использовать для торможения. Но в атмосферу аппарат входит с огромной скоростью, и мягкая посадка будет практически невозможна с использованием только аэродинамического торможения. Поэтому выходом является торможение в несколько ступеней — аэродинамическое, парашютное.
Скорость полета, когда должен открыться парашют, такова, что нельзя применить материал, который используется для парашютов, предназначенных для обычных условий спуска. Приходится создавать новый материал, имеющий необходимые свойства.
Вторая проблема — как испытать такой парашют. На Земле смоделировать условия спуска в марсианской атмосфере очень трудно. Площадь парашюта большая, и испытания в аэродинамической трубе для его «продувки» затруднительны. Можно было бы проводить проверку, так сказать, в естественных условиях, то есть на высоте около 40 километров. Однако это очень дорогое дело, а главное, полного подобия не достигается. Кроме того, атмосферное давление на Марсе меняется в зависимости от сезона и района марсианской поверхности. Следовательно, необходимо было преодолеть и эту трудность.
Следующая проблема. По наблюдениям с Земли на Марсе дуют ветры, скорость которых выше земных ураганов. В таких условиях горизонтальная скорость аппарата у поверхности планеты может превысить скорость современного реактивного самолета, совершающего посадку на аэродром. Но ведь на Марсе бетонных полос пока нет, да и колеса у спускаемого аппарата не предусматриваются. Проблема может быть, например, решена по-другому — с помощью специальной амортизации, которая защитит аппарат от боковых ударов. Эти и многие другие проблемы успешно решены — на марсианскую поверхность мягко сел первый земной аппарат.
Говорит специалист по радиотехническим системам: до сих пор космические автоматические станции осуществляли связь непосредственно с Землей. Сигнал марсианского аппарата достиг Центра дальней космической связи через орбитальную станцию-спутник «Марс-3». Сначала его приняла орбитальная станция «Марса-3», а с него он ушел на Землю. Причем на орбитальной станции он был записан запоминающим устройством, а уже потом передан на Землю. Зачем такая сложная схема?
Чтобы передавать информацию непосредственно с марсианского посадочного аппарата, надо иметь на нем мощный радиопередатчик и антенну. Конструкторы, рассмотрев различные варианты, решили эту задачу по схеме: спускаемый аппарат — орбитальная станция — Земля.
Мягкая посадка спускаемого аппарата на поверхность Марса показала, что советская наука и техника успешно решили эти и многие другие сложые проблемы.
В. СМИРНОВ.
(Спец. корр. «Правды»).