Ученые записки Ярославского государственного педагогического института имени К. Д. Ушинского
Выпуск XX (XXX). Часть 1. География
Ярославль, 1958
А. Б. Дитмар. К истории вопроса о границе между Европой и Азией (стр. 35—49)
Задача настоящей статьи — показать, что общепринятая граница Европы и Азии, проходящая по Уральскому хребту, реке Урал и Кумо-Манычской впадине, проводилась так не всегда. Представления ученых относительно рубежа между соседними частями света — Европой и Азией — менялись в зависимости от широты географического кругозора и полноты сведений о природе Европы и Азии.
Согласно географическим воззрениям древних греков XI—VII вв. до н. э. (эпохи родового общества), отраженным в эпических поэмах Гомера и Гесиода, известная обитаемая суша, т. н. «ойкумена», расположенная вокруг Средиземного моря и имеющая форму круга, омываемого со всех сторон Рекой-Океаном, не делилась на части света. Ее отдельные районы назывались просто по живущим в них народам (в ряде случаев — мифологическим): на севере жили «гипербореи», на востоке — финикияне, на юге — эфиопы и «лотофаги» и т. п. Правда, у греков этой эпохи существовало еще деление всего «круга земли» на две половины — на «страну дня» и «страну ночи», видимо, включавшее в понимание первой Восток и Юг, второй — Запад и Север (Риттер, 1864, стр. 38; Боднарский, 1953, стр. 9). Древние же финикияне, населявшие восточный берег Средиземного моря, подобно этому различали: «страну захода Солнца» (Эреб) и «страну восхода Солнца» (Асу). Впоследствии эти названия были восприняты греками, которые, несколько видоизменив их, применили к западной и восточной половинам Средиземного моря, обозначив таковыми Европу и Азию.
В эпоху рабовладельческого общества, утвердившегося в Греции в результате политических революций VI века до н. э., с развитием производительных сил, торговли и мореплавания географический горизонт греков значительно расширяется. Появляются описания морских побережий (т. н. «периплы») и отдельных стран («периегезы»), а также делаются попытки составления географических карт (разумеется, без сетки координат) с нанесением на них «ойкумены». Одна из первых карт подобного рода, о которой мы имеем сведения, принадлежала древнегреческому историку и географу Гекатею из города Милета, жившему около 546—480 гг. до н. э. (Томсон, 1953, стр. 80—81; А. Дитмар, 1953, стр. 540).
На своей карте и в сочинении «Объезд земли» Гекатей, кажется, впервые разделил ойкумену на две части света — Европу и Азию (Миллер, 1841, стр. 1—29). Границами между ними он считал реку Фазис (Риони) и Средиземное море (Геродот, IV, 36, 45). Кроме того, западную половину Азии, лежащую к югу от Средиземного моря и ограниченную с востока Нилом, он называет Ливией (Миллер, 1841, отрывок 286). Эту границу между Европой и Азией по Фазису признавали и современники Гекатея. В частности, так же думал и поэт Пиндар (512—442 гг. до н. э.), о чем он сам писал в «Истмийских одах» (Пиндар, 1803—1804, ода 2, стр. 41).
Позднее границей стали считать «Киммерийские перевозы», т. е. Керченский пролив, и реку Танаис (современный Дон), которая признавалась текущей прямо с севера на юг. Подобное мнение высказывал, например, поэт Эсхил (524—457 гг. до н. э.) в трагедии «Прикованный Прометей» (Эсхил, 1937, стр. 707—729). Видимо, одно время существовали оба мнения, как об этом говорит Геродот (IV, 45). Сам Геродот (490—428 гг. до н. э.), совершивший путешествия по многим странам древнего мира и посетивший, в частности, Крым и южно-русские степи, не признавал деления всей суши на отдельные части реками как границами (IV, 45). По его мнению, весь массив суши следует делить на два больших отдела — к северу и к югу от природных водовместилищ в виде морей Средиземного, Пропонтиды (Мраморного), Понта (Черного) и Каспийского (I, 1; II, 185; IV, 39). Последнее, кстати сказать, он считал замкнутым бассейном в отличие от Гекатея, думавшего, что оно является заливом Океана.
В эпоху эллинизма александрийский ученый Эратосфен (276—194 гг. до н. э.), как и Геродот, резко критиковал тех, кто делал попытку делить единый массив суши на отдельные части реками, или перешейками (Кавказским — между Черным и Каспийским морями, и Экрегматам, разделяющим Средиземное и Красное моря). Вместо этого он предлагал разделить всю сушу на «сфрагиды» — нечто напоминавшее крупные физико-географические области — такие, как Индия, Ариана (Иранское нагорье), Месопотамия и т. д. (Б. П. Дитмар, 1929, стр. 283—284).
Историк Полибий (200—120 гг. до н. э.) возвращается к границе между Европой и Азией по реке Танаис. Но он знает, что река Танаис, т. е. Дон, течет не в меридиональном направлении (имея в виду нижнее течение реки), как думали прежде, а с северо-востока (Полибий, 1892—99, кн. III, 38, 59; IV, 39; Страбон, кн. II, гл. 4, п. 5; Томсон, стр. 299).
Географ Страбон (65 г. до н. э. — 21 г. н. э.), живший в начале периода Римской истории, когда господство в бассейне Средиземного моря и далеко за его пределами перешло к Римскому государству, предлагал делить всю сушу, известную в то время, на три части света — Азию, Европу и Ливию, проводя между ними границы соответственно по рекам Танаису и Нилу (кн. II, гл. 5, п. 26; гл. 5, п. 28; кн. XI, гл. 7, п. 4 и др.).
Римский географ первой половины I века н. э., автор первого географического труда на латинском языке «О положении Земли» Помпоний Мела также делит известную сушу на три части — Европу, Азию и Африку, заменив последним названием старое наименование «Ливия». В ряде мест своего труда он говорит, что граница между Европой и Азией проходит по Меотиде, как называли в древности Азовское море, и по реке Танаису. (См. Боднарский, 1953, стр. 179, 181, 190). Но его современник, римский ученый-энциклопедист Плиний Старший (23—79 гг.) в «Естественной истории» высказывал мнение, что границей Азии и Европы должен служить перешеек между Понтом и Каспием (т. е. Кавказ), Боспор Киммерийский (Керченский пролив), и Меотида (Боднарский, 1953, стр. 246, 259, 260).
Наконец, Клавдий Птолемей (70—147 гг.) окончательно утвердил границей реку Танаис, или вернее, меридиан, проходящий через устье реки (Боднарский, 1953, стр. 319). Этот меридиан у Птолемея разделяет Европейскую и Азиатскую Сарматии. Поскольку древним ученым были почти неизвестны другие пространства Восточной Европы, кроме ее южных окраин, то к северу от излучины Дона (где он близко подходит к Волге) они никаких границ не проводили, или же вели границу условно по меридиану, как это делал Птолемей.
Такое представление о границе между Европой и Азией благодаря огромному авторитету Птолемея бытовало в науке в течение всех Средних веков и, как мы увидим ниже, просуществовало даже до XVIII века.
Так, например, польский ученый, ректор Краковского университета Матвей Меховский (1456—1523 гг.), автор произведения «Трактаты о двух Сарматиях» (Б. П. Дитмар, 1928, стр. 63—75), путешественники Сигизмунд Герберштейн, дважды (в 1516—17 и 1526 гг.) посетивший Московию, как в то время в Западной Европе называли Московское государство (Герберштейн, 1888, стр. 105), Рафаэль Барберини, побывавший в Московии в 1565 году (Барберини, 1843, стр. 13), и немецкий ученый Филипп Клювер, автор «Введения во всемирную географию, новую и древнюю» (первое издание 1629 г.), — все говорят о границе между Европой и Азией, проходящей по Дону и Азовскому морю.
Знакомство с западно-европейской географической литературой способствовало на Руси распространению взглядов, господствовавших в то время на Западе. Еще в XIII—XI веках, когда появились рукописные славяно-русские переводы «Христианской топографии» Козьмы Индикоплова (VI в.), получившие распространение (Редин, 1916), русские люди могли познакомиться с представлением о том, что Дон считается границей Азии и Европы. Несколько позднее, когда, как указывал А. И. Соболевский (1903, стр. 447), «... все лучшие труды по этой науке (географии. А. Д.), появлявшиеся в Западной Европе в конце XVI и в XVII веке, были у нас переведены...», создаются два русских рукописных перевода «Космографии» (подлинник 1550 г.) польского географа Мартина Бельского (Боднарский, 1947, стр. 29; Лебедев, 1949, стр. 209) и три перевода (в 1630, 1637 гг. и в конце XVII в.) сочинения нидерландского картографа Герарда Меркатора.
Кроме перевода этих и ряда других «космографии», т. е. описаний всего света, в Московском государстве появлялись отдельные выписки из Меркатора и Бельского. Они делались в виде дополнений к так называемым «хронографам». Например, в первой редакции «Хронографа» (1512 г.) была помещена статья «О четырех великих морях», заимствованная из какого-то юго-славянского географического сочинения. Во второй редакции «Хронографа» (1617 г.) был помещен отрывок из «Всемирной хроники» Бельского (Арсеньев, 1911, стр. 2). По мнению А. Н. Попова (1869), это была первая появившаяся на Руси «Космография». В третьей редакции «Хронографа» (1696 г.) даны выписки из «Космографии» Меркатора.
Но «хронографы» интересны не только этим. Одна из «космографий», озаглавленная «Избрание вкратце из книг, глаголемыя Космографии», помещенная в одном из списков «Хронографа» редакции 1696 года, представляет собой первую самостоятельную переработку переводных сочинений, — в нее вошел оригинальный рассказ о Русском государстве. Обнаруженная в 1911 году Ю. В. Арсеньевым «Малая космография», относящаяся ко времени правления Иоанна и Петра Алексеевичей, является другой самостоятельной переработкой подобного рода. Как отмечает Ю. В. Арсеньев (1911, стр. 5), эта «Космография 1682—1688 гг.» примечательна тем, что представляет в значительной степени самостоятельный труд в описании Московского государства. В ней же, кроме всего прочего, говорится, что «...Дон река Европию с Азией делит, сиречь граничит» (стр. 13).
Вопрос о границе между Европой и Азией затрагивается и в т. н. «азбуковниках», которые появляются на Руси в XIII веке, но особенно были в ходу в XVII столетии. Если вначале «азбуковники» являлись своеобразными толковыми словарями «иностранных речений, иже встречаются в святых книгах», то затем они превратились в учебники, посвященные семи «свободным» наукам (по средневековому образцу) — грамматике, риторике, диалектике, арифметике, геометрии, астрономии и теории музыки. В «геометрии», включавшей сведения из географии, геодезии и космографии, сообщалось о делении Земли на части света и о том, как следует проводить границу между Европой и Азией:... «Асия бо первая часть,... от Европы бо к Северному морю рекою Дон отделяется, а к Среднему (т. е. Средиземному. А. Д.) морю рекою Истьмою...» и в другом месте:... «и та Европа... отделяется... от Востока Понтским морем и рекою Доном и Истмою, которая в то же Понтское море вошла...» (Мордовцев, 1862, стр. 62—63).
Наконец, отметим, что в двух списках «Книги Большому Чертежу» — этого замечательного памятника русской письменности XVII века — в т. н. «Воскресенской» и «Афанасьевской» редакциях (первая датируется 1694 г., вторая — 1692 г.) на полях рукою Афанасия, архиепископа Холмогорского и Важского, одного из просвещеннейших русских людей своего времени (См. Верюжский, 1908), сделаны приписки такого содержания:... «Река Дон по русски, а по римски Танаис, иже Европу делит со Азией яко космографы описуют в землемерии» (Книга Большому Чертежу, 1950, стр. 29, 31, 192).
Все это говорит о том, что взгляд на Дон как на границу между Европой и Азией проник и в оригинальную русскую литературу.
В конце XVII века ряд авторов географических трудов, признавая традиционную границу по Дону, начинает уточнять ее северный участок, которого не касались ни древние географы, ни ученые XVI и XVII вв. Например, в учебнике, известном под названием «География 1710 года», написанном неизвестным голландским автором около 1674 года (Пекарский, 1862, т. 1, стр. 345; т. 2, стр. 239), который явился первой печатной географической книгой в России, говорится так: «... море Черное и проток из него над Царем Градом (т. е. Царьградом — древнерусское название Константинополя. А. Д.)... и от Азова до реки Двины (Северной. А. Д.) прямою чертою далее до Студеного моря» (География 1710 г., стр. 12). Голландский путешественник Исбрант Идес, посетивший Россию на пути в Китай (1692—1695 гг.), в труде «Трехлетнее путешествие в Китай» (первое издание 1704 г.) границу проводил по Дону от его устья до реки Иловли, далее по Волге, Каме и Усолке (И. Идес, 1710, стр. 6—7; Татищев, 1950, стр. 50).
В первой половине XVIII века в связи с накоплением сведений о географии Восточной Европы и Сибири ученые уже начинают критически относиться к традиционному взгляду на границу по Дону. Французский географ Гильом Делиль (1675—1726 гг.) на изданной им в 1700 году карте Европы обозначил границу Европы и Азии по реке Обь, отнеся таким образом часть Западно-Сибирской низменности к Европе. Вслед за ним немецкий историк и географ Тауберт (1715—1765 гг.), автор «Опыта подробной истории географической карты» (1724 г.), считал за таковую также реку Обь (Татищев, 1950, стр. 50). В популярном учебнике географии того времени, принадлежавшем перу Иоанна Гибнера, отмечается, что восточную границу Европы можно проводить по-разному — по Оби или по Волге (Гибнер, 1719, стр. 8).
Выдающийся деятель петровской эпохи, историк и географ, Василий Никитич Татищев (1686—1750 гг.) в своих трудах «Лексикон российской», написанном около 1744 г., «Общее географическое описание всея Сибири» (1737 г.) и в «изъяснениях» к отдельным главам «Истории Российской» также поднимает вопрос о границе между Европой и Азией. Проведение границы по Дону он объясняет отсутствием сведений об Уральском хребте, проведение же границы по Оби он считает совершенно неправильным на том основании, что Делиль и Тауберт к югу от Оби и Дона «...никаких природных знаков не имея, наобум (разрядка моя. А. Д.) через калмыцкий и татарский народ назначили» (Татищев, 1950, стр. 50).
В «Лексиконе» в статье «Европа» Татищев писал: «весьма приличнее и натуральнее провести границу от узкости Вейгачь (пролив Югорский шар. А. Д.) по Великому Поясу (т. е. Уральскому хребту. А. Д.) и Яику (реке Урал. А. Д.) вниз чрез море Каспийское до реки Кумы, или гор Таурисских (Кавказ. А. Д.), и отсель до устья Дона, потом Азовское и Черное море, а далее проливом Константинопольским в Средиземное» (Татищев, 1793, стр. 189—190.).
В главе 2‑й «Общего географического описания всея Сибири», где он рассматривает различные высказывания о границе, В. Н. Татищев приводит и мнение Страленберга, изложенное последним в книге «Северная и Восточная часть Европы и Азии», изданной в Стокгольме в 1730 году.
Страленберг также, отвергая мнения Делиля и Тауберта и всех других, предлагал считать границей линию, проходящую по горам, которые, «по древним Рифейскими, Татарский Урал, по Русски Пояс именуемые», тянутся «на севере от самого Ледовитого океана у Тазовского мыса междо рек Печоры и Оби, шириною более 100 верст к югу до 50° северной широты, т. е. до вершины реки Самары...». Отсюда Страленберг вел границу по реке Самаре, «також гористыми местами до Волги (Бугульминско-Белебеевская возвышенность. А. Д.), Волгою вниз до Камышенки, и оною к покривлению Дона, где впадает с северной стороны река Иловля по северной широте около 49 ½° и, наконец, вниз по Дону» (Татищев, 1950, стр. 50).
Как известно, по приглашению Петра I в течение 1720—1725 гг. по Сибири путешествовал ученый Д. Г. Мессершмидт. Ему в помощники был предоставлен шведский офицер, взятый в плен под Полтавой (1709 г.) Филипп Табберт. До встречи с Мессершмидтом Табберт провел в Сибири около тринадцати лет. Он был достаточно образованным и наблюдательным человеком. На основании собранных сведений и по «Чертежу» Сибири Ремезова Табберт составил карту Сибири, которая, правда, была у него отобрана начальником Сибирского приказа М. П. Гагариным. По возвращении на родину Табберт получил дворянство и новую фамилию — Страленберг (по месту рождения — городу Страль-Зунду). Под этой фамилией он издал в 1730 году новую карту Сибири вместе с трудом, о котором упоминалось выше (Пекарский, 1862, т. 1, стр. 354—355; Боднарский, 1947, стр. 95; Берг, 1946, стр. 46, 56, 310).
В историко-географической литературе до сих пор принято считать, что мысль о проведении границы между Европой и Азией по Уральскому хребту принадлежит именно Страленбергу. Так, например, писал по этому поводу Филиппсон (1896, стр. 9), того же взгляда держался М. С. Боднарский (1947, стр. 95; 1954, 326). Это можно объяснить только тем, что до опубликования в 1950 году А. И. Андреевым рукописи «Общего географического описания всея Сибири» В. Н. Татищева было неизвестно, что более ранние высказывания по данному вопросу принадлежат одному из основоположников отечественной географии, каким по праву следует считать В. Н. Татищева.
Текст Татищева в «Общем географическом описании всея Сибири», следующий за вышеприведенным, дает нам полное основание считать, что первый мысль об Уральском хребте, как естественном рубеже между Европой и Азией, высказал не Страленберг, а Татищев. Он сам указывает, что когда в 1720 году он виделся в Тобольске с Таббертом «при составлении им ландкарты» и в 1725 году в Стокгольме, то он, Татищев, ему «советовал сии горы за границу восприять» (Татищев, 1950, стр. 50). Основания к этому были следующие: 1. Уральский хребет является водораздельным, 2. Реки западного и восточного склонов отличаются не только характером течения, но и наличием разных пород рыб. 3. Отсутствие тараканов в Сибири, которых много в «Перми», и 4. «На западной стороне около 57° находятся дубы и арешник, а в Сибири ни под 50° оных и другим многих деревьев нет», зато на западной стороне «кедров и горохового дерева, почитай, нет, но в Сибири великое множество». «Сии и сему подобные обстоятельства, — пишет Татищев, — подают притчину утверждать сии горы за границу междо Азией и Европой» (Татищев, 1950, стр. 50—51).
Как мы видим, все доводы являются достаточно убедительными и говорят о большой наблюдательности Татищева и хорошем знании природы этих районов. Впоследствии четвертый довод Татищева был повторен Г. Е. Щуровским (см. ниже). Как известно, действительно в лесостепной зоне Восточно-Европейской равнины преобладает дуб, в Сибири же его нет. Северная граница лесостепной зоны в Европейской части СССР проходит вблизи Уральского хребта действительно около 57 градуса северной широты.
Хотя само это сочинение было написано Татищевым, как указывает А. И. Андреев (см. Татищев, 1950, стр. 73) в 1737 году, а «Лексикон», где Татищев тоже говорит о границе Европы и Азии около 1744 года, то есть позже опубликования труда Страленберга, но, как мы видели, те же взгляды Татищев высказывал и раньше, именно в 1720 и 1725 гг. при личной встрече со Страленбергом, то есть до выхода в свет сочинения «Северная и Восточная часть Европы и Азии». Это позволяет нам с полным основанием говорить, что не Страленберг, а русский ученый Татищев, находившийся на Урале с 1720 по 1723 гг. и затем с 1734 по 1737 гг., где он в качестве начальника горных заводов руководил розысками полезных ископаемых и собирал всевозможные сведения о природе и хозяйстве Урала и Сибири, впервые в географической науке предложил и обосновал проведение границы между двумя частями света по такому естественному рубежу, каким является Уральский хребет.
Несколько позднее Татищева и Страленберга один из выдающихся натуралистов первой половины XVIII века Иоанн Георг Гмелин высказал иное мнение о границе между Европой и Азией. Будучи участником Второй Камчатской экспедиции, Гмелин описал результаты своих наблюдений в трудах «Путешествие по Сибири в 1733—1743 гг.» и «Флора Сибири», где он указывал, что границу правильнее проводить по реке Енисей, так как за Енисеем к Востоку заметно меняется весь облик страны (Гмелин, 1749, стр. 44). Интересно отметить, что А. Н. Радищев (1749—1802 гг.), автор знаменитого «Путешествия из Петербурга в Москву», находясь в сибирской ссылке, много занимался изучением истории и географии Сибири. Он был знаком с трудами Гмелина (Радищев, 1949, стр. 578). В одном из своих произведений Радищев, соглашаясь с доводами Гмелина относительно того, что Енисей делит Сибирь на две различные по природным условиям половины, тем не менее считал, что западной границей Азии следует признавать Уральский хребет (Радищев, 1941, стр. 152).
М. В. Ломоносов в своем трактате «О слоях земных», написанном в 1757—59 гг., касаясь вопроса строения земной поверхности, указывал, что рубеж между Азией и Европой следует проводить «...по низкой долине, которая простирается от устьев Донских до Северного Океана, и почти везде водами дает сообщение». Уточняя это, он пояснял, что «...Дон отделяется малым расстоянием от Волги, и соединен с нею каналом. Вершины реки Вятки, впадающие в Каму и в Волгу, связаны, в вешнюю пору особливо, водяным ходом с вершинами реки Печоры» (Ломоносов, 1949, стр. 19, п. 8).
Но взгляды Гмелина и Ломоносова не были поддержаны учеными, и Уральский хребет был признан наукой за естественный рубеж между Азией и Европой. В частности, это мы видим у И. П. Фалька — одного из участников т. н. «академических экспедиций» 1768—1774 гг. (Фальк, 1824, стр. 300). То же высказано в «Географическом лексиконе» Ф. А. Полунина, изданном под редакцией академика Г. Ф. Миллера в 1773 г. (статьи «Россия», стр. 275—276, «Уральские горы», стр. 419). Автор «Обозрения Российской империи» (1786 г.) С. Плещеев, хотя и не говорит прямо о границе, но делит территорию России на две половины — Европейскую и Азиатскую — Уральским хребтом (стр. 13—14). В «Словаре географическом Российского государства» Аф. Щекатова (1808 г.) и в «Опыте минералогического землеописания Российского государства» академика В. Севергина (1809, ч. 1, стр. 69) этот хребет считается разделяющим Европу и Азию.
Весьма убедительно обосновывал Уральский хребет как естественную границу Г. Е. Щуровский (1803—1884 гг.). В труде «Уральский хребет в физико-географическом, геогностическом и минералогическом отношении» он писал: «В географическом отношении Уральский хребет составляет грань между Европой и Азией. Начинаясь с Новой Земли, он идет почти прямо от севера к югу до самого Аральского моря... К югу от Лознии до самого степного Урала весь почти одет обширным и дремучим лесом. С европейской стороны покрывает его дуб, орешник, липа, вяз и другие деревья; на восточной, или сибирской, почти единственно господствует сосна, ель, пихта, кедр, береза» (1841, стр. 1, 15).
Данный взгляд проникает и в учебники географии. Если в «Географическом методическом описании Российской империи» Харитона Чеботарева (1776) эта граница проводится наполовину по-старому, наполовину по-новому — по Югорским горам (т. е. Северному Уралу. А. Д.), рекам Каме, Волге и Дону (стр. 51—52), то уже в «Кратком землеописании Российского государства» (стр. 19—20) и «Пространном землеописании Российского государства» (стр. 54—55) И. Ф. Гакмана, вышедших в 1787 году в качестве учебников для народных училищ, такой границей целиком признается Уральский хребет. То же мы видим в «Новейшем повествовательном описании всех частей света» Антоновского и Жулковского (1795), в «Новейшем всеобщем землеописании» Адама Гаспари (1809), в учебниках Евдокима Зябловского (1819, стр. 1; 1821, стр. 1) и последующих.
Разногласия ученых касались только юго-восточного отрезка границы. Академик Паллас, тоже участник академических экспедиций 1768—1774 гг., проводил границу южнее Уральского хребта по реке Урал на запад (где верхнее течение реки имеет широтное направление), по южным склонам Общего Сырта, затем по правому, высокому берегу Волги до Царицына (Сталинграда), по Ергеням и далее по долине реки Маныч. Тем самым он относил всю Прикаспийскую низменность к Азии (1780, стр. 108).
В названном выше «Географическом лексиконе» Ф. А. Полунина — Миллера данный отрезок границы ведется по Дону до его излучины, затем по Волге от Царицына до устья Камы, по Каме, Белой до ее верховья (около 54° с. ш.) и далее по Уральскому хребту. С. Плещеев к югу от хребта проводил границу по реке Эмбе. Его повторял И. Ф. Гакман. Антоновский и Жулковский показывают границу (южнее Уральского хребта) по Волге, Каспийскому морю, Кавказу (Б. Кавказу. А. Д.) до Азовского моря. Адам Гаспари спорный отрезок границы вел по Волге до Царицына, Сарпинским озерам, реке Маныч до Дона. Так же поступал Зябловский.
После трудов Страленберга, Палласа и Фалька, опубликованных на иностранных языках, в зарубежной географической литературе Уральский хребет также был принят естественным рубежом двух частей света, но юго-восточный отрезок границы ученые также проводили по-разному. Датский географ Мальт Брюн (1775—1826) и редактор его «Всемирной географии» И. Гуо проводили границу по р. Урал и Кумо-Манычской впадине (1832, стр. 3—4). Французский географ Элизе Реклю (1830—1905), разделяя взгляд Гмелина на границу по Енисею, в то же время считал более правильным проводить ее по Уральскому хребту, Мугоджарам, полуострову Мангышлак, через Каспий и по Кумо-Манычской впадине (1914, стр. 106). Следовательно, Реклю всю Прикаспийскую низменность относил к Европе, тогда как Паллас, как мы видели, присоединял ее к Азии.
Филиппсон, считая взгляд Палласа неправильным, так как в этом случае граница отсекла бы нижнее течение крупнейшей реки Европы Волги, проводил границу по реке Урал, по северным и западным берегам Каспия и затем по Кавказу, или точнее, по рекам Тереку и Кубани (1896, стр. 9).
Видный ученый А. Зуппан поддерживал взгляд Реклю о границе по Мугоджарам (1914, стр. 79), Сиверс был согласен с Мальт Брюном (1896, стр. 41).
Из отечественных ученых только Д. Н. Анучин не признавал Уральского хребта как границы. В работе «Суша» (1895 г.) он считал «...естественнее ее проводить по низменности Эмбы, Тобола и Оби, отделяя Урал Европе» (Анучин, 1949, стр. 133). Однако его мнение не получило распространение, несмотря на его огромный авторитет, и Уральский хребет сохранил в науке значение рубежа между двумя частями света, как это было предложено более 200 лет назад В. Н. Татищевым.
Вопрос о юго-восточном отрезке границы так и остался спорным до сих пор. А. А. Крубер соглашался с мнением Мальт Брюна (1806, стр. 58), М. А. Цветков вел границу от реки Урал по западному берегу Каспийского моря до Баку и далее по Кавказскому хребту до Черного моря (1914, стр. 39), Л. С. Берг — по Мугоджарам, восточному берегу Каспия и затем по политической границе России с Турцией и Персией (1913, стр. 143), С. П. Суслов относил все, что расположено западнее Мугоджар, Усть-Урта и Мангышлака, к Европе (1947, стр. 391, 414, 416), Б. Ф. Добрынин высказывал взгляд, аналогичный взглядам Татищева, Мальт Брюна и Крубера (1948а, стр. 1 30—31; 1948б, стр. 5—6).
Небезынтересно отметить, что в недавно вышедшей в Париже книге Пьера Гуру поднимается вопрос об отказе от традиционной границы Азии и Европы по Уральскому хребту. Автор предлагает границу проводить по политическому рубежу Советского Союза с другими государствами Азии. (См. русский перевод, 1956, стр. 13). Но это вопрос не новый. Подобный взгляд был высказан еще более сорока лет назад автором одного из учебников по географии России И. Ф. Арепьевым (1909), который заимствовал его у Д. И. Менделеева (1906, стр. 143; Баранский, 1954, стр. 293). Правда, у Менделеева и П. Гуру отказ от границы по Уралу мотивирован по-разному, но в обоих случаях вряд ли нужно и вряд ли правильно искать совпадения естественных рубежей, даже до некоторой степени условных, с политическими границами государств.
После того как Матвей Меховский, пользовавшийся рассказами русских пленных в Кракове, в трактате «О двух Сарматиях» (1517) критически отнесся к сведениям Птолемея о характере Восточной Европы и отверг существование фантастических Рифейских гор, якобы пересекающих в широтном направлении эту страну (Б. П. Дитмар, 1928, стр. 63—75), в западноевропейской литературе название «Рифейские горы» стало применяться в отношении всей системы горных цепей, протянувшихся вдоль 60‑го меридиана. Это название существовало и во времена Татищева. Но сам Татищев эту систему гор называл не только Рифейскими, не только по древне-русски «Великим Поясом», или «Поясом Земляным», но именовал их «Уральскими горами» (во «Введении к гисторическому и географическому описанию Великороссийской империи») и просто «Уралом» (в «Руссии или как ныне зовут России» и в статье «Алтай» своего «Лексикона» — см. 1950, стр. 129, 156; 1793, стр. 35).
Вышеизложенное не позволяет нам согласиться с М. С. Боднарским (1947, стр. 235; 1954, стр. 328), писавшим, что впервые этот термин применил П. И. Рычков в «Топографии Оренбургской», вышедшей в свет в 1762 году. Неправ и Ф. Н. Мильков, который, желая уточнить Боднарского, показывает, что «впервые такое широкое понятие Уральских гор встречается в другой, более ранней работе П. И. Рычкова — «Истории Оренбургской», впервые напечатанной в 1759 году, на три года раньше «Топографии Оренбургской губернии» (Мильков, 1949, стр. 393; 1953, стр. 48).
Дело в том, что название «Урал», «Уральские горы» применялось В. Н. Татищевым до П. И. Рычкова, как мы отметили выше, в произведениях «Введение к гисторическому и географическому описанию Великороссийской империи», «Руссия, или как ныне зовут Россия», а также в «Лексиконе». Первое из них А. И. Андреев относит к 1744 году, второе же — 1740 году (см. Татищев, 1950, стр. 17, 195).
Поэтому с полным основанием можно говорить, что это Татищев ввел название «Урал», «Уральские горы» вместо птолемеевского Рифея и древнерусских наименований. Поводом для этого, видимо, послужило «татарское» слово «урал», что, как он пишет сам, «на русском языке означает пояс» (1950, стр. 156). От Татищева это название воспринял его ученик в области географии П. И. Рычков, а от Рычкова оно вошло в первый русский географический «лексикон» Полунина, статья в котором об Уральских горах почти полностью списана из «Топографии Оренбургской» П. И. Рычкова (сравни: Полунин, стр. 419—420; Мильков, 1949, стр. 68—69) и в последующие географические сочинения, в том числе в «Словарь географический Российского государства» А. Щекатова, а также и в учебники по географии.
Анучин Д. Н. Избранные географические работы. М., 1949.
Арсеньев Ю. В. Описание Москвы и Московского государства по неизвестному списку Космографии конца XVII века. Записки Московского археологического института. М., 1911.
Баранский Н. Н. Исторический обзор учебников географии. М., 1954.
(Барберини). Путешествие в Московию Рафаэля Барберини в 1565 году. См. «Сказания иностранцев о России в XVI и XVII веках». М., 1643.
Берг Л. С. Опыт разделения Сибири и Туранской низменности на ландшафтные и морфологические области. См. Сборник в честь 70‑летия Д. Н. Анучина. М., 1913. ,
Берг Л. С. Открытие земли Камчатки и экспедиции Беринга. АН СССР, 1946.
Боднарский М. С. Античная география. Книга для чтения. М., 1953.
Боднарский М. С. Словарь географических названий. М., 1954.
Боднарский М. С. Очерки по истории русского землеведения, т. 1. АН СССР, 1947.
Верюжский В. Афанасий, архиепископ Холмогорский. СПБ, 1908.
Весин Л. Исторический обзор учебников обшей и русской географии. СПБ, 1877.
(Гакман). Краткое землеописание Российского государства, изданное для народных училищ. СПБ, 1787.
(Гакман). Пространное землеописание Российского государства. СПБ, 1787.
«География или краткое земного круга описание, напечатано повелением царского величества в типографии Московской лета господня 1710 года в месяце марте».
Герберштейн Сигизмунд. Записки о Московитских делах. СПБ, 1888.
Геродот. История в девяти книгах. М., 1888.
Гибнер. Земноводного круга краткое описание. М., 1719.
(Гмелин). Перевод предисловия сочиненного профессором Гмелиным к первому тому Флоры Сибирской. (Перевод С. П. Крашенинникова). СПБ, 1749.
Гуру Пьер. Азия. М., изд. Ин. лит., 1956.
Дитмар А. Б. Обзор источников по истории древней географии (в книге Томсона «История древней географии»). М, 1953.
Дитмар Б. П. География Эратосфена. «Землеведение», т. XXXI, вып. IV, 1929.
Дитмар Б. П. Трактаты о двух Сарматиях Матвея Меховского. «Землеведение», т. XXX, вып. IV, 1928.
Добрынин Б. Ф. а). Физическая география СССР. М., 1948.
Добрынин Б. Ф. б). Физическая география Западной Европы. М, 1948.
Зуппан А. Основы физической географии. Пгр., 1914.
Зябловский Е. Курс всеобщей географии, ч. 3, (Азия). СПБ, 1819.
Зябловский Е. Всеобщее землеописание, ч. 2, (Азия). СПБ, 1821.
«Книга Большому Чертежу». АН СССР, 1949.
Крубер А. А. Физико-географические области Европейской России. М., 1908.
Лебедев Д. М. География в России XVII века. АН СССР, 1949.
Лебедев Д. М. География в России петровского времени. АН ССР 1950.
Ломоносов М. В. О слоях земных. М.-Л., 1949.
Менделеев Д. И. К познанию России. СПБ, 1906.
(Мильков Ф. Н.). Оренбургские степи в трудах П. И. Рычкова, Э. А. Эверсманна, С. С. Неуструева. М., 1949.
Мильков Ф. Н. «П. И. Рычков». М., 1953.
Мордовцев Д. О русских школьных книгах XVII века. М., 1862.
(Паллас П. С.) Определение непосредственного рубежа между Азией и Европой внутри России. См. «Начертание общего топографического и физического описания Российской империи, предпринятого имп. с. петербурской Академией наук. «Академические известия», ч. IV, 1780.
Пекарский П. П. Наука и литература в России при Петре Великом. СПБ, тт. 1 и 2, 1862.
(Пиндар). Творения Пиндара. М., 1803—04.
Плещеев С. Обозрение Российской империи в нынешнем ее новоустроенном состоянии. СПБ., 1786.
Полибий. Всеобщая история в сорока книгах. М., 1892—99.
(Полунин Ф.). Географический лексикон Российского государства, описующий азбучным порядком …..собранный Федором Полуниным. М., 1773.
Попов А. Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хронографы русской редакции. М., 1869.
Радищев А. Н. Избранные сочинения. М., 1949. (Письмо № 29 от 17 февраля 1792 г. графу А. Р. Воронцову из г. Илимска).
Радищев А. Н. Сокращенное повествование о приобретении Сибири. См. Полное соб. соч., ч. 2., 1941.
Редин Е. К. Христианская топография Козьмы Индикоплова по греческим и другим спискам. М., 1916.
Реклю Элизе. Земля, т. I, М., 1914.
Риттер К. История землеведения. М., 1864.
Севергин В. Опыт минералогического землеописания Российского государства. СПБ, ч. 1, 1809.
Сиверс В. Азия (В серии «Всемирная география»). СПБ, 1896 г.
Соболевский А. И. Переводная литература Московской Руси XIV— XVII веков. СПБ, 1903.
Страбон. География в семнадцати книгах. М., 1879.
Суслов С. П. Физическая география СССР. Западная Сибирь, Восточная Сибирь, Дальний Восток, Средняя Азия, М., 1947.
Татищев В. Н. Избранные работы по географии России. Под редакцией и со вступительной статьей и комментариями А. И. Андреева. М., 1950.
Татищев В. Н. История Российская с самых древнейших времен. М., 1769.
Татищев В. Н. Лексикон российской исторической, географической, политической и гражданской. СПБ, 1793.
Томсон Д. О. История древней географии. М.-Л., Изд. Ин. лит., 1953.
(Фальк). Записки путешествия академика Фалька. См. «Полное собрание ученых путешествий по России». СПБ, 1824, т. VI, гл. XIX.
Филиппсон. Европа. (В серии «Всемирная география»). СПБ, 1896.
Цветков М. А. Азиатская Россия. Изд. Переселенческого об-ва. М., 1914.
Чеботарев Х. Географическое методическое описание Российской империи. М., 1776.
(Щекатов Аф.). Словарь географический Российского государства, описующий азбучным порядком ......собр. Аф. Щекатовым. М., 1808.
Щуровский Г. Е. Уральский хребет в физико-географическом и минералогическом отношении. М., 1841.
Эсхил. Трагедии. М.-Л., 1937.
Ides Isbrantes (Идес Исбрант) «Driejaarige Reize naar China, te lande gedaan door den Moskovischen», 1710.
Cluver Ph. (Клювер Ф.) «Introductio in universam geographiam». Leiden, 1674.
Malt Brun (Мальт Брюн) «Précis de la géographie universelle ou description»... Paris, 1832, Description de l’Europe.
Muller C. (Мюллер К.) «Fragmenta historicorum graecorum». Paris, 1841, v. 1.
Strahlenberg Ph. (Страленберг Ф.) «Das Nord- und Östliche Theil von Europa und Asia». Stockholm, 1730.