Основоположники научного коммунизма обосновали материалистическое учение о языке как общественном явлении и практическом сознании, поставили и разрешили ряд фундаментальных вопросов происхождения и функционирования человеческого языка в его связи с обществом, с сознанием, а также развития отдельных индоевропейских языков нового времени в их истории. Учение К. Маркса и Ф. Энгельса о языке, развитое В. И. Лениным (см. Ленин В. И. о языке), заложило методологические основы марксистского языкознания (см. Методология в языкознании, Философские проблемы языкознания).
Маркс и Энгельс не раз подчёркивали одинаковую древность языка и сознания. «Язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого, действительное сознание и, подобно сознанию, язык возникает лишь из потребности, из настоятельной необходимости общения с другими людьми» (Маркс К. и Энгельс Ф., Сочинения, т. 3, с. 29; далее всюду ссылки на это издание).
В отличие от Г. В. Ф. Гегеля и его последователей, обособлявших язык и сознание от общества, от практической, действительной жизни, Маркс и Энгельс подчёркивали, что язык существует только в обществе. Язык не врожденное, биологическое явление, не принадлежность отдельного человека: «...ни мысль, ни язык, — писали Маркс и Энгельс, — не образуют сами по себе особого царства... они — только проявления действительной жизни» (т. 3, с. 449).
Происхождение человеческого языка Энгельс рассматривал во взаимодействии с формированием человека как общественного существа в процессе общественно-производственной деятельности. Он подчёркивал, что «объяснение возникновения языка из процесса труда и вместе с трудом является единственно правильным» (т. 20, с. 489). Потребность общения, возникшая только в обществе, является основной причиной возникновения языка как средства общения и практического сознания.
Поскольку сознание «с самого начала есть общественный продукт и остаётся им, пока вообще существуют люди» (т. 3, с. 29), практическая активная деятельность является основой возникновения сознания, а также закрепления его результатов в названиях. Люди начинают с того, что овладевают предметами внешнего мира. «Благодаря повторению этого процесса, — писал Маркс, — способность этих предметов «удовлетворять потребности» людей запечатлевается в их мозгу, люди... научаются и «теоретически» отличать внешние предметы, служащие удовлетворению их потребностей, от всех других предметов. На известном уровне дальнейшего развития, после того как умножились и дальше развились тем временем потребности людей и виды деятельности, при помощи которых они удовлетворяются, люди дают отдельные названия целым классам этих предметов, которые они уже отличают на опыте от остального внешнего мира» (т. 19, с. 377).
Энгельс обращал внимание на процесс совершенствования физиологической основы мыслительной и речевой деятельности — мозга и речевого аппарата, органов зрения и слуха. «Развитие мозга и подчинённых ему чувств, всё более и более проясняющегося сознания, способности к абстракции и к умозаключению оказывало обратное воздействие на труд и на язык, давая обоим всё новые и новые толчки к дальнейшему развитию» (т. 20, с. 490).
Во всех исторических общностях людей язык является обязательным признаком, хотя и имеет особенности в функционировании и развитии. Для языка родоплеменного общества отмечается устойчивость грамматического строя, единство этногенеза и глоттогенеза — образования родственных языков, основных наречий и диалектов, причём общий язык был «выражением и доказательством общего происхождения» (т. 21, с. 96). Исследуя франкский диалект, Энгельс подверг критике представление об этом диалекте как конгломерате говоров, простой смеси различных племён, объединённых в военный союз под влиянием внешних обстоятельств: в действительности этот диалект был языком самостоятельного германского племени; различия, обнаруживающиеся в период раннего средневековья, либо сохраняли особенности родоплеменного строя, либо возникли в переходный к классовому обществу период — в результате смешения франков с носителями других немецких диалектов; диалект салических франков лёг в основу нидерландского литературного языка.
В связи с возникновением классового общества и государства развитие языка стало проходить на определённой территории. Этот процесс рассмотрен Энгельсом на примере истории Древней Греции и Рима, Италии и Германии, южных и западных славян. При формировании национальностей и наций, обусловленном экономическим и политическим развитием общества, решающая роль в сохранении народно-разговорного языка принадлежит массам. В то же время Маркс и Энгельс отмечали роль языка образованных слоёв общества и литературного языка, который противостоит народно-разговорному языку, местным диалектам (т. 13, с. 620).
Отмечая две тенденции в национальном вопросе (к национальному обособлению и к образованию многонациональных государств), Маркс и Энгельс отстаивали право наций на отдельное и независимое существование (т. 16, с. 161), выступали против насильственного навязывания официального языка населению (т. 15, с. 247).
Рассматривая образование языков народностей и национальных языков как сложный процесс, имеющий у разных народов свою специфику развития, Маркс и Энгельс писали: «...в любом современном развитом языке естественно возникшая речь возвысилась до национального языка отчасти благодаря историческому развитию языка из готового материала, как в романских и германских языках, отчасти благодаря скрещиванию и смешению наций, как в английском языке, отчасти благодаря концентрации диалектов в единый национальный язык, обусловленной экономической и политической концентрацией» (т. 3, с. 427).
Материалистическое понимание связи языка не только с обществом, но и с сознанием состоит в том, чтобы объяснить общественное сознание и человеческие мысли как отражение действительности, а язык — как практическое сознание.
Маркс и Энгельс неоднократно критиковали теорию «чистого сознания», «абсолютного духа». Мысль «отягощается» материей, которая выступает первоначально «в виде движущихся слоёв воздуха, звуков — словом, в виде языка» (т. 3, с. 29, т. 20, с. 85); общественное сознание — это осознанное общественное бытие, а язык — практическое действительное сознание (т. 3, с. 29). Энгельс писал: то, что «русский крестьянин живёт и действует только в своей общине», отразилось в русском языке в том, что «одно и то же слово мир означает, с одной стороны, «вселенную», а с другой — «крестьянскую общину». Ves’ mir весь мир означает на языке крестьянина собрание членов общины» (т. 18, с. 544). Слова, названия, словесные выражения, по определению Маркса, — это «выделение и фиксация в представлении предметов внешнего мира, являющихся средствами удовлетворения человеческих потребностей» (т. 19, с. 381).
«Язык, — писал Маркс, — лишь только он обособляется в самостоятельную силу, тотчас же, конечно, становится фразой» (т. 3, с. 449). Буржуа превращают язык в выражение меркантильных интересов (т. 3, с. 219), формируют свои интересы в форме пустых фраз, сознательной иллюзии, умышленного лицемерия (т. 3, с. 283).
Разоблачая пустые фразы идеалистической философии и буржуазных газет, Маркс и Энгельс боролись за ясный, точный и выразительный язык, доступный массам. Маркс с удовлетворением приводил слова рецензента «Капитала» о том, что этот научный труд «отличается ясностью, общедоступностью и, несмотря на научную высоту предмета, необыкновенной живостью» (т. 23, с. 19). О языке газет Маркс писал: печать должна говорить о жизни народа не только разумным языком критики, но и «полным страсти языком самой жизни» (т. 1, с. 206).
Язык имеет свою материю и форму. Природной, чувственной материей языка являются членораздельные звуки — звуки конкретного языка (т. 20, с. 489). Этой материей, речью владеет человек конкретного общества. Материю языка составляют и письменные знаки — буквы, иероглифы, пиктограммы (они вторичны и не общенародны). Форму языка образуют слова — правила их образования, изменения и сочетания. Формы языка, как и его материя, функционируют и исторически развиваются по внутренним законам развития языка. Хотя само развитие языка происходит в обществе и вызывается общественными потребностями, в т. ч. развитием общественного сознания и совершенствованием правил мыслительных операций, изменение форм языка, его материи нельзя непосредственно объяснять экономическими, географическими и другими внешними обстоятельствами.
Для языкознания большое значение имеют высказывания Маркса и Энгельса о специальных методах языкознания и по истории языкознания, особенно — германского и славянского. Энгельс был, по словам Маркса, исследователем в области сравнительного языкознания; Энгельс не только дал образцы сравнительно-исторического исследования, но и дал принципиальную положительную оценку сравнительно-исторического языкознания как исторического фундамента науки о материи и форме языка. Маркс и Энгельс придавали большое значение истории отдельных слов, анализу конкретных форм языка; они же подчёркивали важность системного, логического анализа. Так, значение названия как понимания предмета зависит не только от его первоначального состава, но и от его положения в том ряду, к которому оно принадлежит (т. 20, с. 609).
Маркс и Энгельс придавали большое значение практическому знанию разных языков. И Маркс, и Энгельс владели многими европейскими языками; они писали, что знание языков, умение читать и говорить на них даёт возможность знакомиться с экономической, политической и культурной жизнью страны по оригинальным источникам, читать «самые трудные произведения классического автора» (т. 36, с. 46), например Данте, Сервантеса, Кальдерона, Пушкина. Интерес к России и русскому языку был вызван тем, что уже в 1882 она представляла собой «передовой отряд революционного движения в Европе» (т. 19, с. 305). Русский язык, по словам Энгельса, «всемерно заслуживает изучения и сам по себе, как один из самых сильных и самых богатых из живых языков, и ради раскрываемой им литературы» (т. 18, с. 526).
В. И. Кодухов.