термин, использовавшийся в языкознании с середины 19 в. для общего обозначения языков, обнаруживающих определённое сходство с семитскими языками, но не включаемых в их число. К Х. я. относили, как правило, древнеегипетский язык, кушитские языки, берберские языки (современное название — берберо-ливийские языки), а также хауса и родственные ему чадские языки. Х. я. вместе с семитскими объединяли в семито-хамитскую, или хамито-семитскую, семью языков. Вопросы о составе группы Х. я. и о природе семито-хамитской общности (генетическое единство, различные концепции в духе теории «смешанных языков») по-разному трактовались в работах К. Р. Лепсиуса, Ф. Мюллера, Ф. Преториуса, Ж. Э. Ренана, К. Лотнера, Л. Райниша, К. Броккельмана, Д. Вестермана, А. Эрмана, А. Тромбетти, О. Рёслера и других учёных. Наиболее широко хамитское единство трактовалось в работах К. Майнхофа и его последователей, которые на основании типологических критериев, подкреплённых этнокультурными и антропологическими аргументами, ошибочно относили к Х. я. многие языки Африки, в т. ч. ряд нилотских языков, язык фула, готтентотские языки и др. Эта концепция известна в африканистике как «хамитская теория». Термин «хамитский» использовался в составных наименованиях: чадо-хамитские языки (современное название — чадские языки), нило-хамитские языки (современное название — нилотские языки).
Дальнейшие исследования (М. Коэн, Дж. Х. Гринберг) показали отсутствие особого хамитского единства в рамках семито-хамитской семьи, противопоставленного семитским языкам. Языки, ранее включавшиеся в число хамитских, представляют, наравне с семитскими языками, ряд самостоятельных групп в составе семьи так называемых семито-хамитских языков, по современной терминологии — афразийских языков. Термин «Х. я.» более не употребляется.
В. Я. Порхомовский.