мёртвый язык, относящийся к тунгусо-маньчжурским языкам и известный по памятникам чжурчжэньского письма. Исконными землями и центром консолидации чжурчжэней являлось среднее правобережье реки Сунгари: их государство существовало в 1115—1234, но первые упоминания о них относятся к рубежу 6—7 вв. Число носителей Ч. я. в начале 13 в. определяется приблизительно в 5 млн. чел.
Ч. я. изучен недостаточно (памятники дешифрованы частично). В нём обнаруживаются многочисленные сходства с близкородственным маньчжурским языком, однако Л. Лигети полагает, что часть этих сходств объясняется поздней (15 или 16 вв.) записью в транскрипции, на которой сказалось влияние маньчжурского языка.
Вокализм Ч. я. включает 5 кратких гласных (a, ə, o, u, i) и, возможно, долгое ō. Некоторые аффиксы имеют варианты огласовки, свидетельствующие об остаточных явлениях гармонии гласных, в т. ч. и такие показатели, которые в маньчжурском языке получили фиксированный гласный (дееприч. чжур. ‑mai/‑məi — маньчж. ‑mə и др.). Консонантизм, как можно судить по транскрипции, представлен 19 фонемами: f, b, w, m, t, d, s, š, l, r, č, ǯ, j, ɲ, k, g, x, γ, ŋ. Характерен, как и для маньчжурского языка, начальный f (или губно-губной φ < *pʰ); имеется переход инлаутного сочетания ‑rg- > ǯ. В области морфологии и лексики у Ч. я. отмечено много аналогий с маньчжурским языком, что сближает два эти языка и отличает их от других тунгусо-маньчжурских языков.
В 12—13 вв. Ч. я. был официальным языком делопроизводства (за исключением судебного); на нём была создана не дошедшая до нас обширная научная и художественная литература.
И. В. Кормушин.