Лингвистический энциклопедический словарь

Саха́рские языки́ —

семья в составе макросемьи нило-сахарских языков. Распространены в западном и центральном Судане, в районах, примы­ка­ю­щих к озеру Чад (северо-восточная Нигерия, Нигер, Чад, Камерун) и в централь­ных областях Сахары.

С. я. включают четыре основных языковых единства: канури (язык канури и близкий ему язык канембу), теда, загава, берти. Группа теда делится на северную и южную подгруппы. Согласно одной традиции (преиму­ще­ствен­но во француз­ских работах по африкани­сти­ке), северную подгруппу, а также всю группу в целом принято называть теда (иначе — туда, тода), южную — даза; по другой традиции (введён­ной И. Лукасом и принятой в серии «Handbook of African languages»), теда (туда) исполь­зу­ет­ся для обозна­че­ния только северных языков, южные языки и вся группа в целом имену­ют­ся тубу (иначе — тебу, тибу), даза в этом случае обозна­ча­ет только одну из групп южных диалектов. В группу загава включа­ют­ся язык загава и близкий ему язык (или диалект) бидейат. По класси­фи­ка­ции Дж. Х. Гринберга, С. я. делятся на 3 группы: 1) канури, канембу; 2) теда, даза (тубу); 3) загава, берти. А. Н. Такер и М. Брайан объеди­ня­ют канури и теда в одну западную группу, противо­по­став­ляя её восточ­ной, включа­ю­щей загава и берти.

Вокализм С. я. включает от шести (канури, где имеются также много­чис­лен­ные дифтонги) до девяти (теда) гласных. Суще­ствен­ное место принад­ле­жит тоновым оппозициям, имеющим как лекси­че­ское, так и грамма­ти­че­ское значе­ние. В системе консонантизма противо­по­став­ле­ны билабиальный и лабио-дентальный глухой фрикатив­ный, одноударный и многоударный r; в загава разли­ча­ют­ся денталь­ные и альвеоляр­ные смычные (глухой и звонкий). Отсут­ству­ют типичные для многих африкан­ских языков имплозивные и эйективные согласные. Широко распро­стра­не­ны позици­он­ные изменения согласных, в т. ч. на стыке морфем, что может суще­ствен­но затруднять морфологический анализ слова.

Именные и глагольные основы преиму­ще­ствен­но односложны, хотя у имён встреча­ют­ся и много­слож­ные основы. Имя имеет категорию един­ствен­но­го и множе­ствен­но­го числа; послед­нее, как прави­ло, образу­ет­ся с помощью суффикса ‑a или путём замены конечного гласного на ‑a, иногда только путём изменения тонов (в теда). К именам могут присоединяться постпозитивные частицы, образу­ю­щие свое­образ­ный аналог падежной системы. Категории грамматического рода и именных классов отсут­ству­ют. Глаголы делятся на три морфологических класса в зависимости от структуры глагольного комплекса и выбора соответ­ству­ю­ще­го ряда местоименных субъектных аффиксов. Имеет­ся сложная система производных глагольных основ со значениями пассива-рефлексива, направлен­но­сти​/​цели, позитива и др., образу­е­мых с помощью аффиксов и аналити­че­ских показа­те­лей, входящих в состав глагольного комплекса, а также система отглагольных имён со значе­ни­я­ми имени действия, места, орудия и т. д., причём модели образования отглаголь­ных имён варьируют в зависи­мо­сти от морфо­ло­ги­че­ско­го класса исход­но­го глагола. Спрягаемые глагольные формы («времена»), выража­ю­щие различ­ные видо-временные и модальные значения, образу­ют­ся с помощью субъектных место­имен­ных аффик­сов и аффик­сов глагольных форм (в основ­ном суффиксов). Кроме них в глаголь­ный комплекс входят объектные местоименные аффиксы, показатели множе­ствен­но­сти субъекта и/или объекта и показа­те­ли производных глагольных основ. Имеются особые относи­тель­ные (зависи­мые) видо-времен­ные формы, употреб­ля­е­мые в придаточных предложениях (анало­гич­ное явление имеет место в нубийском языке и некото­рых кушитских языках).

В системе личных местоимений С. я. представлены самостоятельные местоимения, субъектные приглаголь­ные аффиксы (по два ряда в языках теда и загава — для глаголов 1‑го, 2‑го и 3‑го классов соответ­ствен­но; в канури имеются различные местоименные аффиксы в зависимости от класса глагола только в 1‑м лице ед. ч.), объектные приглагольные местоименные аффиксы и суффиги­ро­ван­ные притяжа­тель­ные местоимения. В теда отсут­ству­ют особые формы личных местоимений множе­ствен­но­го числа: в глагольных конструк­ци­ях используется специальный приглагольный показатель множе­ствен­но­сти, само­сто­я­тель­ные местоимения образуют множе­ствен­ное число так же, как имя.

Обычный порядок слов в финитном предложении для всех С. я. — SOV, но возможен и другой поря­док — OSV. В последнем случае для различения субъекта и объекта исполь­зу­ют­ся «падежные» показа­те­ли номинатива и аккуза­ти­ва, как правило отсут­ству­ю­щие при обычном порядке слов в предложении.

Сравнительно развитой письменной традицией (вначале на основе арабской графики — т. наз. аджами, затем — на основе латинского алфавита) обладают лишь языки канури и канембу. Среди С. я. наиболее хорошо изучены языки канури и теда, сделав­ши­е­ся объектом лингви­сти­че­ско­го изуче­ния с 19 в. В сере­ди­не 19 в. Г. Барт впервые указал на родство языков канури и теда. В конце 30‑х гг. 20 в. Лукас объединил в единую группу с канури и теда распро­стра­нён­ные к востоку от них языки загава и берти, значи­тель­но позднее попавшие в поле зрения науки. Эта группа получила название восточно­са­хар­ской и рассма­три­ва­лась как само­сто­я­тель­ное генети­че­ское образо­ва­ние. В перво­на­чаль­ном вариан­те класси­фи­ка­ции Гринберга эта группа также рассма­три­ва­лась как само­сто­я­тель­ная под названием центральносахарской. Позднее Гринберг включил эту группу, назван­ную им сахарской, в состав впервые предло­жен­ной им нило-сахарской семьи языков.

В. Я. Порхомовский.