Лингвистический энциклопедический словарь

Части́цы —

разряд неизменяемых служебных слов, участвующих в выражении форм отдельных морфо­ло­ги­че­ских категорий, входя в состав слованекто», «кто-то», «дай-ка») либо присоеди­ня­ясь к нему («пошёл бы», «да будет», «пошёл было» и т. п.), передающих коммуникативный статус высказывания (вопроси­тель­ность — «разве», «ли», «неужели», отрица­тель­ность — «не», «ни»), а также выража­ю­щих отношение высказывания и/или его автора к окружа­ю­ще­му контексту, выраженному или подразу­ме­ва­е­мо­му: так называемые модальные частицы («только», «и», «даже», «ещё», «уже», «ведь», «же», «тоже» и т. п.).

Пестрота предлагаемых классификаций частиц и многообразие их списков объясняется принци­пи­аль­ны­ми особенностями функционирования частиц: их многозначностью, нечёт­ки­ми семантическими границами, совмещённостью субъективного и объективного модальных начал, тесной связью частиц с лексико-грамматической структурой высказы­ва­ния, способ­но­стью соеди­нять­ся в комплексы, обилием частиц в разговорной речи, а также обязательным соотнесением их с совпадающими по форме и близкими по семантике единицами других частей речи (союзами, междометиями, наречиями, застыв­ши­ми формами существительных, местоимений, глаголов), с которыми частицы связаны генетически. Частицы легко входят в комплексные сочетания друг с другом или с единицами других частей речи.

В соответствии с этим классификационные списки частиц различаются — в разных граммати­че­ских традициях — для одного языка и также для разных языков. Не совпадают они в рамках синхронного и исторического языкознания: в пределах сравнительно-истори­че­ско­го языкознания принято называть частицами те элементы, которые в других направ­ле­ни­ях современного языкознания именуются союза­ми или формантами.

Интерес к коммуникативно-дискурсивной стороне речи, развитие теории функцио­наль­но­го синтакси­са, семантики, возник­но­ве­ние лингвистики текста, теории пресуппозиций и пр. обусло­ви­ли растущий интерес к модальным частицам (выдели­тель­ным, усили­тель­ным, акценти­ру­ю­щим, эмфати­че­ским). Теория прагматических пресуппозиций позволяет опреде­лить общее свойство частиц подобного типа: вызывать в сознании воспринимающего дополни­тель­ную смысловую информацию, объеди­ня­ю­щую его с говорящим: «Только он не вернулся» (остальные вернулись), «Мне он и рубля не дал» (а такую малую сумму мог бы) и т. п.

В высказывании частицы могут относиться ко всему составу: «Только / задачу вы решили неправиль­но» (а не так, как вы думали: правильно), «Даже / книгу не могла держать в руках» (так волновалась, читая), и к отдельному слову: «Только задачу вы решили неправильно» (остальное правильно), «Даже книгу не могла держать в руках» (а более тяжёлое — и подавно).

Значения, передаваемые частицами (помимо чисто морфологических), обычно связаны с другими содержательными категориями высказывания. В первую очередь — с категорией определённости​/​неопреде­лён­но­сти, с выражением форм кото­рой, например в русском языке, непосред­ствен­но соотно­сят­ся частицы «не», «то», «нибудь», «либо», «бы то ни было», «угодно», формирующие неопределённые местоимения, и частицы типа «вот», «вон», «же», относящиеся к высказыванию в целом: «Вот едет могучий Олег со двора», «Вон речка показалась». Высказы­ва­лись предположения об артиклоидном характере частицы «и» как носителе значения определённости в русском языке: «Вот и мальчик». Часть частиц принимает на себя функции глагола-связки: «Государство — это я», «Вот и дом», «Я вот он» (разг.).

Тип частицы связан с распределением грамматических категорий в высказывании в целом — видом глагола-сказуемого, типом детерминанта-обстоятельства, наличием наречий с семантикой однократ­но­сти или итеративности. Частицам приписывается — в рамках теории актуального членения предло­же­ния — роль рематизаторов.

Модальные частицы связываются с фактами акцентно-просодической структуры высказы­ва­ния. Можно говорить о 3 группах частиц: не выделяемых и не выделяющих («ведь»), не выделяемых, но выделяющих («же»), выделяемых и выделяющих («вот», «вон», «это», «ещё», «только», «даже», «один»). В последней группе выделенность частиц соотносима с текстовым явлением анафорики (см. Анафори­че­ское отношение): «Вот мальчик» (новое) — «Вот мальчик» (о нём уже говорилось), «Это книга» (демонстра­ция) — «Это книга» (уточнение с поправкой), «Ещё сахару» (сахар уже брали) — «Ещё сахару» (брали, но не сахар) и т. д. Особенно тесно тип акцентного выделения связан со словом «один» в разных его функциях. Существенно и синтагматическое членение при частицах: «Только / Петрову это не под силу» — «Только Петрову это не под силу»; «Вот / мальчик, о котором я говорила» (интро­дук­ция) — «Вот мальчик, о котором я говорила» (дейктическая демонстрация).

Общепринятым является признание у частиц размытой семантики, нечёткости их разделения с другими частями речи, от которых они происходят, модификативность общего их списка.

Дискуссионным является вопрос о наличии у частиц собственного инвариантного значе­ния (и тем самым вопрос об их знамена­тель­но­сти​/​незнамена­тель­но­сти) или об опреде­ле­нии их значения семанти­кой конкретного высказывания; вопрос об эволюции частиц, поскольку их обилие отличает древние языки архаичной структуры и в то же время число их активно возрастает; вопрос о границах их линейной протяжён­но­сти и единич­но­сти​/​множе­ствен­ности значения при комплексах («и так», «так и», «вот ведь», нем. aber auch, nur mal).

Частота употребления коммуникативных частиц является типологически различающим критерием. Наибольшее число частиц отмечается для древнегреческого, русского и немецкого языков. В ряде древних языков, например, в индо­евро­пей­ских языках Малой Азии, типологически характерным явля­ет­ся наличие инициальных для высказывания комплексов частиц с определённым линейным их поряд­ком (см. Ваккернагеля закон). Свободное и правильное употребление частиц и их комплексов является свидетельством совершенного владения языком, поэтому они представляют особые трудности при препо­да­ва­нии, а тип их и количество могут быть свидетельством при определении языковой принад­леж­но­сти автора текста (напри­мер, значимо резкое уменьшение числа частиц в греческом языке Нового Завета по сравнению с классическим греческим языком).

Таксономические сложности определения статуса частиц обусловили наметившееся в языко­зна­нии 60—70‑х гг. стремление к их пословному описанию и отсутствие системно-иерархического описания их общей семантики.

Т. М. Николаева.