Лингвистический энциклопедический словарь

Номина́ция

[от лат. nominatio — (на)именование] —

образование языковых единиц, характеризующихся номинативной функцией, т. е. служа­щих для называния и вычленения фрагментов действи­тель­но­сти и формирования соответ­ству­ю­щих понятий о них в форме слов, сочетаний слов, фразеологизмов и предложений. Этим термином обозначают и результат процесса номинации — значимую языковую единицу. Некоторые учёные употребляют термин «номинация» для обозна­че­ния раздела языкознания, изучающего структуру актов наименования: в этом смысле номина­ция — то же, что ономасиология, и противо­по­став­ля­ет­ся семасиологии (см. Семантика);

совокуп­ность проблем, охватывающих изучение динамического аспекта актов наимено­ва­ния в форме предложения и образующих его частей, рассма­три­ва­е­мых в теории референ­ции; противо­по­став­ля­ет­ся семантике;

суммарное обозначение лингвистических проблем, связанных с имено­ва­ни­ем (см. Имя), а также со словообразованием, полисемией, фразеологией, рассма­три­ва­е­мы­ми в номина­тив­ном аспекте.

Предметом теории номинации как особой лингвистической дисциплины является изучение и описание общих закономерностей образования языковых единиц, взаимо­дей­ствия мышле­ния, языка и действительности в этих процессах, роли человеческого (прагмати­че­ско­го) фактора в выборе признаков, лежащих в основе номинации, исследование языковой техники номинации — её актов, средств и способов, построение типологии номинации, описание её коммуникативно-функциональных механизмов и т. д. В зависимости от отправной точки иссле­до­ва­ния разли­ча­ют ономасиологический подход к проблемам номинации, когда за исходное берется отношение «реалия (денотация) — смысл (сигнификат) имени», или семасио­ло­ги­че­ский, при котором смысл имени рассматривается как способ вычленения и называния реалии (или класса реалий, денотата).

Процессы и структуру актов номинации принято описывать, исходя из трёхчленного отношения («семантического треугольника») «реалия — понятие — имя». Каждый компонент этого универ­саль­но-логического отношения номинации в конкретно-языковом её воплощении обогащается призна­ка­ми, характерными для членения мира в данном языке. Реалия предста­ёт как денотат имени, т. е. как совокупность свойств, вычлененных в актах номинации у всех обозначаемых данным именем реалий (класса объектов). Понятие, вбирая в себя категориально-языковые признаки, выступает как сигнификат (смысл) имени, в который могут входить и экспрессивные признаки (см. Экспрес­сив­ность). Имя осознаётся как звукоряд, расчленяемый в языковом сознании в соответствии со структурной организацией данного языкового кода. Соотношение сигнификата имени и денотата и направление этого отношения в конкретных актах номинации (в составе высказывания) от смысла имени к денотируемому объекту обозначения (реалии) создают базовую структуру номинации, универсальную для естественных языков. Акты номинации — продукт речевой деятельности, а их результаты осваиваются системой языковой, функциональными и социальными нормами языка и узусом.

Результаты номинации, обозначающие «кусочки» действительности, служат строительным мате­ри­а­лом для предложения. Языковые сущности приспосаб­ли­ва­ют­ся в процессах номина­ции к иден­ти­фи­ка­ции элементов действительности или к сообщению об их признаках, а также к дейктической (см. Дейксис), строевой и служебной ролям.

Идентифицирующей функцией обладают имена «естественных родов» — предметов и живых существ, а также артефактов — предметов, созданных человеком. Семантика таких номинаций, воплощённых в форме конкретных существительных, отображает субстан­ци­о­наль­ный чувственно ощутимый образ обозначаемого («куст», «забор», «песок», «соцветие»). К функции предикации, или сообщения о свойствах субстанции, приспособлены имена признаков (признаковые имена), называющие субстанциональные или отвлечённые от субстанции свойства — признаки, качества, состояния, процессы (ср. «объёмный» и «значи­тель­ный», «худеть» и «скучать», «строить» и «творить»), а также имена абстрактных понятий, конструируемые человеком («совесть», «истина», «надежда»). По мере отвлечения от субстанциональных свойств возрастает степень абстрактности номинации (ср. «тяжёлый» и «весомый», «идти» и «двигаться», «стройка» и «строительство»). Наибольшая отвлечённость присуща номинациям, обозначающим временны́е, причинно-следствен­ные, условные и т. п. отношения, служебным и строевым средствам («причинять», «по мере того», «как», «дом» в сочетаниях типа «дом обуви» и т. п.). Признаковые имена имеют форму прилага­тель­ных, глаголов, наречий и существительных с абстрактным значением.

Характерной чертой этих имён является наличие в их значении семантических валент­но­стей, синтаксически заполняемых в речи именами носителей признака — субъекта, объекта, орудия и т. п.: «грузный» — кто​/​что (лицо, предмет), «строгать» — кто (лицо), что (предмет), чем (орудие), «надежда» — чья (лицо), на что (событие, желательное для субъекта) и т. п. Промежуточное положение между именами предметов и признаков занимают функциональные и реляционные имена лиц, обозначающие их по роду занятий, отношений к другим лицам или предметам («учитель», «внук», «хозяин»), «общие» имена («человек», «вещь») и имена результатов процессов или состояний («открытие», «разруха», «землетрясение»),

Акты номинации могут протекать при непосредственном взаимодействии с прагма­ти­че­скими факторами. Последние оставляют свой след в сигнификате — то или иное отношение именующих к обозначаемому: эмоциональное (ср. «солнце» и «солнышко», «маленький» и «малюсенький»), оценочное («главарь», «кляча», «тащиться»), ориентацию именующего на социальные условия речи или формы существования языка и его функционально-стили­сти­че­скую дифференциацию (ср. пометы в словарях типа «прост.», «спец.», «торж.», «поэт.» и т. п.). Отображение при номинации не только элементов объективной действительности, но и прагматического, субъективного отношения создаёт экспрессивную окраску языковых единиц за счёт особого субъективно-модального компонента значения.

Изначальные, или первичные, процессы номинации — крайне редкое явление в современ­ных языках: номинативный инвентарь языка пополняется в основном за счёт заим­ство­ва­ний или вторичной номинации, т. е. использования в акте номинации фонети­че­ско­го облика уже существующей единицы в качестве имени для нового обозна­ча­е­мо­го. Результаты первичной номинации осознаются носителями языка как первообразные: «море», «пить», «моргать», «квас», «чёрный». Производность таких номинаций может быть раскрыта только при этимологическом (см. Этимология) или историческом анализе. Результаты вторичной номинации воспринимаются как производные по морфологическому составу или по смыслу. Способы вторичной номинации различаются в зависимости от языковых средств, исполь­зу­е­мых при создании новых имён, и от характера соотношения «имя — реальность».

По типу средств номинации разграничиваются: словообразование как регулярный способ создания новых слов и значений, синтаксическая транспозиция, при которой морфо­ло­ги­че­ские средства указывают на смену синтаксической функции при сохранении лексического значения (ср. «друг», «дружить», «дружба»), семантическая транспозиция, которая не меняет материаль­но­го облика переосмысляемой единицы и приводит к образованию много­знач­ных слов, а также фразеологизмов различных типов.

По характеру указания именем на действительность различаются 2 типа вторичной номина­ции — автономная и неавтономная, или косвенная. Автономная номинация протекает на базе одного имени [ср. «кожа» — 1) ‘наружный покров тела человека или животного’ и 2) ‘оболочка некоторых плодов, кожура’; «крутой» — 1) ‘отвесный, обрывистый’ и 2) ‘с резким внезапным изменением направления’]. Вторичные значения слов, обретая самостоятельную номина­тив­ную функцию, способны автономно указывать на действительность. Законо­мер­но­сти выбора и комбинации лексических единиц зависят в этом случае только от присущего им значения, которое определяют поэтому как свободное. Отличительным признаком неавтономной номинации является использование комбинаторной техники языка в процессе формирования новой языковой единицы. Последняя всегда соотносится со своим обозначаемым косвенно — через посредство семантически опорного для данной комбинации наименования: в сочетаниях «крутой нрав», «крутые меры» прилагательное «крутой» соотносится с обозначаемыми «суровый», «строгий» только при посредстве опорных наименований «нрав», «меры»; ср. также «раб страстей», где слово «раб» обозначает носителя признака, названного опорными наименованиями. Вторичные значения этого типа лишены способности указывать на мир автономно («твёрдый» — о консистенции предметов и «твёрдый» в значении ‘непоколебимый’, которое реализуется только в сочетании со словами «характер», «воля», «решение» и т. п., ср. аналогичное соотношение: «приходить куда-либо» и «приходить в восторг», «червь» и «червь сомнения», «крушение» и «крушение надежд», «чёрный» и «чёрный кофе» или «чёрная икра»). Выбор слов, обладающих значением этого типа, зависит от выбора семантически ключевых для них слов, в комбинации с которыми первые и реализуют закрепленное за ними значение, получившее название связанного. Формирование фразео­ло­гиз­мов-идиом протекает как семантическое переосмысление сочетания в целом и представляет собой особый случай вторичной неавтономной номинации (существуют и первообразные идиомы типа «скрутить в бараний рог», «после дождичка в четверг» и т. п.).

В основе всех видов вторичной номинации лежит ассоциативный характер человеческого мышле­ния. В актах вторичной номинации устанавливаются ассоциации по сходству или по смежности между некоторыми свойствами элементов внеязыкового ряда, отображёнными в уже существующем значении имени, и свойствами нового обозначаемого, называемого путём переосмысления этого значения. Ассоциативные признаки, актуализируемые в процессе вторичной номинации, могут соответствовать компонентам переосмысляемого значения, а также таким смысловым признакам, которые, не входя в состав дистинктивных признаков значения, соотносятся с фоновым знанием носителей языка о данной реалии или о внутренней форме значения.

Переосмысление значений в процессах вторичной номинации протекает в соответствии с логической формой тропов — метафоры, метонимии и т. п. и функционального переноса: «ручка» (для письма), «вершина» (счастья), «острый» (о восприятии), «белая ворона» — метафора, «класс» (об учениках), «глупый» (вопрос, поступок), «до петухов» — метонимия, «гореть» (о лампочке) — функциональный перенос и т. д. Смысловые компоненты, пере­хо­дя­щие при пере­осмы­сле­нии имени во вторичное значение, образуют внутреннюю форму этого значения. В зави­си­мо­сти от сохранения или забвения внутренней формы различают мотивированные или немотивированные значения слов или фразеологизмов (ср. стёршуюся внутреннюю форму слов «узы», «волновать», сочетаний «красный товар», «точить лясы» и ещё живую — в «спутник», «притеснять», «точить зубы»).

Вторичная номинация, в т. ч. и косвенная, характерна не только для лексического состава языка, но также для аффиксальных средств и синтаксических конструкций: она существует везде, где произошло переосмысление языковой сущности — автономной или неавтономной. Особый случай номинации представляет собой косвенная номинация в так называемых косвенных, или интенсиональных, контекстах (например, в предложениях, вводимых союзом «что»: «Он сказал, поверил, сомневался, что...»). Этот вид номинации исследуется в теории референции.

Номинации, соответствующие внутренним закономерностям развития языка и удовлет­во­ря­ю­щие потребности языкового коллектива в новых номинативных средствах, обычно входят в обще­упо­тре­би­тель­ный словарный запас. За его пределами остаются наименования, созда­ва­е­мые для нужд узкоспециальной терминологии или возникающие в социально замкнутых коллективах (жаргонные и т. п. номинации), а также в индивидуально-авторском языковом творчестве.

Анализ номинаций и номинативного аспекта значения языковых единиц проливает свет на законо­мер­но­сти их употребления в речи, так как в процессах номинации формируется и семантика языковых единиц, и их знаковые функции, т. е. их способность указывать на элементы действи­тель­но­сти в речевых актах.

В. Н. Телия.